«Мюльфиртельская охота на зайцев» — так называли облаву на военнопленных, сбежавших из концентрационного лагеря Маутхаузен в 1945 году. За 90 дней до Победы 419 заключенных решились на побег и обрели свободу, отдав за нее собственную жизнь.
Маутхаузен
2 марта 1944 года фашистами была издана директива под названием «Пуля». Согласно ей военнопленных за попытку бегства или организацию бунта должны были казнить в одном из самых строгих концлагерей — Маутхаузене. Приказ был секретным, поскольку полностью нарушал Женевскую конвенцию. Для ее исполнения в австрийском концлагере был создан особый блок. Он назывался по-разному — блок No20, блок «К», изоблок. Эта часть концлагеря охранялась лучше остальных — сверху на полутораметровой стене под напряжением была закреплена колючая проволока. По углам блока находились сторожевые вышки с прожекторами и пулеметами. Вход защищали двойные металлические двери.
По официальным данным, фашисты уничтожили там около 123 тысяч человек, четвертая часть которых была советскими гражданами. Маутхаузен по праву называли Адом. Туда привозили тех, кого считали «неисправимыми». За каждым заключенным числилось несколько побегов, саботаж, диверсии. В 20-м блоке крепкие физически и сильные духом мужчины не выдерживали даже двух-трех недель. Истязания там были особо изощренными. Пленных кормили редко, летом в пищу добавляли много соли, а воды не давали. Спать было негде, в камерах не было даже нар. Узников часто поливали ледяной водой и устраивали ледяные ванны, а утреннее умывание превратили в гонки на выживание — тех, кто не бежал к общему умывальнику, или долго там задерживался, могли до смерти избить. Чтобы заключенные не совершили побег, на их ногах были деревянные колодки.
В Маутхаузене отрабатывались все виды пыток и убийств — пленных пинали, душили, избивали дубинками, кололи им яд и заживо сжигали в крематориях. Лишь за год в 20-м блоке были зверски убиты около 6 тысяч советских офицеров. Тем не менее, даже в таких условиях пленные смогли устроить заговор.
Читайте также: Концлагерь Саласпилс. Место, обагренное кровью, или трудовой санаторий?
План побега
Зимой 1945 года в лагерь привезли новую партию советских бунтарей. Туда же в качестве неисправимого попал и Николай Власов. Куда бы ни отправляли этого бесстрашного советского летчика, везде он пытался организовать бунт. В Маутхаузене он тоже принялся за старое.
Узники совещались о побеге во время игры в «печку». После ледяной ванны один из заключенных звал всех к себе, арестанты быстро подбегали к зовущему и грели друг друга. Через несколько минут кричал кто-то другой и «печка» собиралась снова. Информация передавалась быстро и так, что надзиратели не успели ничего заметить. План был откровенно безумный, ведь блок смерти строго охранялся, а у заключенных не было оружия. Но они придумали выход!
Удивительно, но даже те, кто уже практически не мог двигаться, всячески поддерживал тех, кто отважился на побег. Эти люди, понимая, что их тут же расстреляют, пообещали всеми силами помочь тем, у кого еще был шанс, — одеждой и любыми подручными инструментами.
Побег был назначен на 29-е января, время — час ночи. Один из узников не выдержал испытания эмоционально и решил предать товарищей, рассказав эсэсовцам о заговоре. План сорвался.
За три дня до намеченной операции фашисты вдруг вывели из блока всех главарей восстания — Власова, Исупова, Чубченкова и других — и заживо сожгли в крематории.
Странно, но лишившись командующей верхушки, заключенные не отказались от своей идеи, а лишь на пару дней перенесли дату побега. Их было 419 человек.
На пути к мечте
Арестанты решили действовать быстро и шумно. В первых числах марта они выскочили из окон и с криками «ура» бросились к вышкам с булыжниками из мостовой, сорванными деревянными колодками, кусками угля, мыла и керамики из разбитых умывальников. Неизвестно, на что они надеялись с таким оружием, но, видимо, надежда и вера помогали им справиться с тревогой и страхом. Заключенные действовали слаженно — сперва разбили прожекторы, затем захватили пулемет, чтобы отбиваться от охраны, которая выбежала на зов сирены, после чего набросили на колючую проволоку одеяла, чтобы можно было перебраться через стену и не погибнуть от удара электричеством.
Рядом находился небольшой лес — идеальное укрытие от эсэсовцев. Однако те наступали — стреляли в спины заключенным и спустили на них собак. От группы бежавших неожиданно откололась часть людей, развернулась и кинулась на фашистов, чтобы дать возможность остальным сохранить жизнь.
Григорий Заболотняк с командой наткнулся на зенитную батарею. Офицеры голыми руками смогли расправиться с нацистами — такова была их ярость. Они захватили оружие врага и погрузили на грузовики раненых, но когда их все же окружили, солдаты гордо и мужественно дали последний бой.
В тот день погибло около двух десятков нацистов, но это несоизмеримые потери в сравнении с советской стороной. Около 100 бежавших офицеров погибли сразу. 75 тех, кто по состоянию здоровья не смог бежать, сразу расстреляли. Спастись удалось трем сотням, но радоваться было рано.
Читайте также: Ирма Грезе. Прекрасная и ужасная надзирательница Освенцима
Охота на зайцев
Недалеко от Маутхаузена стояли аккуратные австрийские домики. Там жили обычные люди, к которым опрометчиво бросились беженцы в поисках спасения. Это была роковая ошибка. Комендант концлагеря приказал отправить на поиски бывших заключенных все силы, включая народное ополчение и местное население. Именно жители деревни, получив приказ сдавать опасных преступников, наперебой кинулись исполнять его. Еще бы! За каждого пойманного советского полагалась премия.
Беглецы прятались во дворах, в подвалах и на чердаках, в телегах с сеном и огородах. Всех, кого нашли, забивали вилами, топорами, лопатами. Затем австрийцы тащили убиенных к школе в деревне Рид ин дер Ридмаркт, которая находилась в нескольких километрах от концлагеря. Там осуществлялся кровавый подсчет — на доске черточками отмечали количество обнаруженных тел.
Больше шансов спастись было у тех, кто остался в лесу. Но и эту местность прочесали эсэсовцы, убив всех, кого встретили на своем пути. Спустя некоторое время нацисты заявили, что кровавый счет сошелся. Но это была откровенная ложь, просто они не смогли признать, что упустили дюжину пленных.
Святая Мария
Во всей этой угрюмой и страшной истории был единственный лучик света — история о неравнодушной женщине по имени Мария. В ее доме, который трижды обыскивали эсэсовцы, спрятались двое заключенных — Михаил Рыбчинский и Николай Цемкало. Три месяца женщина покрывала ребят и потом спасла еще раз — от советской власти, которая не доверяла тем, кто побывал в концлагерях.
У Марии было два сына, и она молилась лишь об одном — чтобы они вернулись домой живыми. Но увидев в своем дворе двух советских офицеров, женщина подумала, что эти двое израненных парней — тоже чьи-то сыновья, матери которых молятся о спасении тому же Богу. После войны Михаил и Николай еще не раз приезжали в гости к своей спасительнице, а Мария посещала их.
Сейчас это страшное место является лишь далеким отголоском войны, но раньше Маутхаузен считался настоящим Адом на Земле.
Читайте также: Сращивание близнецов, химическая кастрация и живые чучела: жуткие эксперименты в нацистской Германии
